← Назад к списку годов

СТИХИ 2025

Что в зеркале увидишь, то твоё

Что в зеркале увидишь, то твоё -
Успех, удача, удочка с крючком
И дед Мороз с увесистым мешком,
И брошенное другу вслед копьё,

Из прошлого привет - текущий кран,
Яичницы треск на сковороде
И плащ на том же, стареньком гвозде,
Под линзой - телевизора экран,

Который никакой не голубой,
И неваляшка стойкая, как пульс,
И под кроватью - межпланетный пульт,
Который управляется тобой,

Забытое, заросшее жильё,
Проторенные тропы из морщин,
Ряды из преданных тобой мужчин.
Что в зеркале увидишь, всё твоё.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Я не плакала целый год

Я не плакала целый год,
А сейчас подкатило вдруг.
Улыбалась весь день и вот
Разомкнулся улыбки круг,
И слеза потекла рекой,
И споткнулась о мысли речь.
Я смахнула слезу рукой,
Но она продолжает течь.
Это с детства сидит во мне -
И снежинки, и мишура
В этой праздничной беготне
Отнимают, что было вчера.
Но на фото не скроешь глаз -
Зайчик, волк ты, сидящий здесь,
Должен ты, как в последний раз,
Притворяться, что счастье есть.
В интернатов глухой тиши
Должен быть хоть какой-то день,
Чтобы где-то, внутри души,
От веселья промчалась тень.
Вроде, поезд давно унёс
От любых проблем и невзгод.
У меня не осталось слёз.
Плачу только на Новый год.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Собери своё эго из лего

Собери своё эго из лего,
Всё, в чем даже признаться не мог,
Разбери свою библиотеку,
В ней тома миллионов дорог.

Эту мелочность, низость и злобу,
Эту ложь и змеиный свой яд,
Облечённую властью особу,
Этот высокомерный свой взгляд

И обман под невинной улыбкой,
И написанный лестный стишок,
Твердость ног на земле этой зыбкой -
Всё сложи в полотняный мешок

И отдай уходящему веку.
Сделай это легко, делово.
Собери своё эго из лего
И отправь на помойку его.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Коса у девчонки затянута натуго

Коса у девчонки затянута натуго,
И так далеко ей до сетки морщин.
На небе пока не достроили радугу -
Рабочих отправили на карантин.

Под аркою радуги луж семицветие,
И музыки ритм на втором этаже.
Девчонка отметила десятилетие -
Практически взрослая дама уже.

Поющая радуга в море купается
И ловит за хвост своего близнеца.
В пятнадцать легко и светло засыпается
И там, где начало, не видно конца.

А дальше от радуг не будет спасения,
Слой жизни наложится папье-маше.
И в тридцать, и в сорок свои опасения
Невзрослая женщина спрячет в душе.

И вот, наконец, к завершающей стадии
Сломав уцелевшее в схватке жильё,
Научится даже без рукопожатия
Угадывать мысль до прихода её.

Всю жизнь эта женщина будет готовиться
К тому, что ручную не взять с собой кладь.
Останется радуги купол в пословице,
Что каждый охотник желал бы узнать.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Мои подруги молодеют на глазах

Мои подруги молодеют на глазах,
А их мужья изнашиваются.
Нет, женщины, конечно же, раскрашиваются
И проверяют лёгкость на весах.

Их гардеробы ломятся от платьев,
От образов, от сумочек и блуз.
В душе мужей уже играет блюз,
А жён хватает рок-н-ролл в объятья.

Там, в памяти, мадам - мадмуазель.
А здесь, суставом ноющим скрипя,
Одеться, напомадиться, принять гостей,
Чтоб только сфоткать безупречную, себя
И рухнуть от бессилия в постель.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Исчезают дни и лица

Исчезают дни и лица,
Остаются адреса,
А история вершится
По законам колеса.

Наживаются трофеи
И искрятся конфетти,
Только спицы всё больнее
Колют тех, кто на пути.

Расколовшиеся семьи
И в развалинах дома.
Даже за недонесенье
Полагается тюрьма.

В бесконечном лабиринте
Каждый - от отцов до вдов -
Незаметно, словно винтик,
Выбывает из рядов.

С артистизмом хирургии
Подавляется мятеж,
И послушные другие
Заполняют эту брешь.

Уловить природы суть бы,
Где толпу людей без слёз
Перемалывают судьбы
В спицах чёртовых колёс.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Надеть пальто

Песня здесь

Надеть пальто. Пройти к дверям.
Достать ключи из недр кармана.
Сказать "спасибо" фонарям
И просто выйти из романа,
Захлопнув дверь одним щелчком -
Не разбудить бы дом случайно -
Идти по снегу "made in China",
Чтоб не упасть в него ничком,
Не задохнуться от пласт-массы,
От пластилиновости лиц,
От одинаковости класса
При стёртом контуре границ.
Свернуть в апрель, когда теплеет
И распускается сирень,
Идти лиловою аллеей,
Вдыхать отсутствие дверей,
Промокнуть до последней нитки,
Когда тот самый, первый гром
Тебя застанет у калитки,
И в теплом доме, за окном
Согреют, примут, стол накроют,
Не спрашивая, всё поймут,
Не чувствуя себя героем,
Оставить пройденность минут
И осознать себя песчинкой
В блестящей россыпи дождей
И просто выключить картинку,
И тихо выйти из гостей.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Трудно поверить

Трудно поверить, что после - кромешный мрак.
Как осознать, что вселенной не видно предела?
Если там что-то есть, пусть же будет так,
Чтобы душа прилетела в здоровое тело,

Чтоб наслаждаться умела она красотой,
Тихим восходом, дождями и снега хрустом,
Чтобы не сволочью стала и не святой -
Нет на земле святых и на небе не густо.

Пусть избежит она мелочных споров, торгов,
Не соблазнится обидами и вероломством,
Не превратит хороших людей во врагов,
Самое лучшее пусть передаст потомству.

Трудно поверить, что после - кромешный мрак.
Ты же свидетель, с тобой это, точно, было.
Если там что-то есть, пусть же будет так,
Чтобы душа не цеплялась, а просто любила.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Выбегала на мороз

Выбегала на мороз
Босиком по снегу,
Раскалённая от слёз.
Ладно, по весне бы,

Но зима была сильна,
Голос мой - бессильным.
В небе плавала луна
Пряником ванильным.

А меня хватала боль
Лапами за горло,
Плавился, как канифоль,
Лёд высокогорный

От моей большой беды,
Отдавал швартовы.
Начиналось с ерунды
И - за словом слово.

Столько было этих слов -
Жгучих и колючих,
Что ко дну пошел назло
Наш сердечный ключик.

Врезались в тупик пути.
Два бесстрашных воина
Всё жалеют, что уйти
Не смогли достойно.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Человек не хочет жить в реальном мире

Человек не хочет жить в реальном мире,
В нём ему ужасно одиноко.
В виртуальной человеческой квартире
Никого нет под реальным боком.

Никого, кто согревает душу,
Если только кот, такой же старый,
Будет человека молча слушать,
Наслаждаясь звуками гитары.

Ни фонарь, ни улица с аптекой
Никогда не отделят зерно от плевел.
Вот и вся реальность человека.
Впрочем, и она такой же пепел.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Последнее слово

Последнее слово, как первое, вспомнят
И будут его повторять в недрах комнат
И недруг, и преданный друг.
Ничто не запомнится так ювелирно,
Не станет публичным позором всемирным,
Как слова последнего звук.

Не весит нисколько, и всё же, весомый
Наполненный только твоей хромосомой,
Словесный упрёк, как удар,
В который вложил ты и душу, и чувство,
Считая его высочайшим искусством,
Отнимет бесценный твой дар.

Попавшись на удочку собственной жизни,
Болтаешься где-то в безоблачной выси,
Внизу копошится вокзал.
И - с полным ведром - ты гордишься уловом.
Но вдруг это было последнее слово,
Последнее, что ты сказал?

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

В этой сказке всё не сказочно

В этой сказке всё не сказочно -
Мышь застали за игрой.
Жизнь её настолько красочна,
Что она теперь герой.

Все ходы ее записаны,
На вистах растёт гора,
На судьбу её нанизано
Неприступное вчера.

Отыграется на ком-нибудь,
Дверь защёлкнет в кабинет,
Станет срочно узаконивать
То, чему закона нет.

Всё погрязло в безразличии.
В храме, перед алтарём,
Мышка с манией величия
Назовёт себя царём.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Вини меня

Вини меня, что веры
Нет у меня в крови,
Что я не знала меры
Ни в счастье, ни в любви.

Вини, что не успела
Святой стать в дневнике
И в том, что не хотела
Ходить на поводке.

Что при чужих не плачу,
Не действую хитро,
Что бросила удачу
В помойное ведро.

Что не боюсь ошибкой
Себя разоблачить,
Своей моралью зыбкой
Кого-то удивить.

За то, что ты читаешь
В моих простых стихах.
И что меня считаешь
Погрязшею в грехах.

Пока кино не снято,
Не жми на тормоза.
Когда винишь меня ты,
Взгляни в свои глаза.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Как хочешь, его называй

Как хочешь, его называй,
где хочешь, его представляй:
на небе, в душе, в тишине,
далёкой звездою в окне,
собакой, вильнувшей хвостом,
тебе подмигнувшим котом,
песчинкой, меж пальцев твоих
скользнувшей, чтоб вылиться в стих,
ребёнком из плоти твоей,
капризами календарей, 
он будет идти ночь и день
с тобой, за тобою, как тень,
когда ты без слёз и без сил,
и с кем бы ты ни говорил,
всегда говорить будешь с ним,
а значит, с собою одним,
о разном, ужасном, о многом.
с собою, с твоим же со-богом.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Ушёл правитель мертвецов

Ушёл правитель мертвецов, согнувшись аркой.
Вернулся со скамьи истцов живой и яркий.

Он вам покоя не даёт своей отвагой,
Для вас паденье - его взлёт перед атакой.

Его красавица-жена - в глазу полено.
Никто не может, как она, воздвигнуть стену.

Смотрите пристальней туда, в свои бинокли.
Утрите сопли, господа, утрите сопли.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Психи зовут сумасшедшими психов

Психи зовут сумасшедшими психов,
Полон террариум змей.
В мире нет места, где было бы тихо,
Если там двое людей.

Переругались с друзьями подруги,
Бывшие жены, мужья.
Кто-то молчит, затаившись в испуге,
Веря в прогноз соловья.

Кто-то другой, наглотавшись эфира,
Пустит по венам наркоз,
На ночь глотнув полстакана кефира,
Бросится в мир сонных грёз.

И копошась в их змеином пространстве,
Спят все защитники прав,
Все утонувшие в собственном пьянстве,
Все, кто прошёл полиграф.

По коридорам заброшенных комнат
Гулкий разносится плач,
Утром придет и мгновенно разгонит
Всех по палатам главврач.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Есть женщины

Есть женщины в разных селеньях
И в разных они одеяньях,
Но вечно им нужно везенье
И хоть бы чуть-чуть пониманья.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Слово

Слово внезапно становится болью,
Слово умеет помочь и убить.
Так впечатления после застолья
Могут обманчиво-ложными быть.

Слово, уроки, время и войны
Не проходили еще без следа.
Если покажешь то место, где больно,
Не сомневайся - бить будут туда.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Не заметишь, как снега навалит

Не заметишь, как снега навалит
И лыжня растворится вдали,
На хрустящем большом покрывале
Будут вальс танцевать феврали.

И засмотрятся юные марты
На снежинок небесный балет,
И весной снова сядут за парты,
Чтобы выучить главный билет.

Выпускным не закончатся вёсны,
Это только начало пути.
Гулливерами вырастут сосны,
Только ты перестанешь расти.

Будешь долго смотреть на восходы,
Вспоминая минуты и годы,
Не заметив, как свалится лето,
А в шкафу - ни одежд, ни скелетов.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Она привыкла

Песня здесь

Всё это было до любви - большой и горькой,
Она привыкла не жалеть себя нисколько,
Она привыкла быть одна в разгар веселья,
На Новый год, на старый год, на новоселье.

Она привыкла к тишине - пустой и громкой,
К тому, что стала для себя головоломкой,
К тому, что помнит каждый звук и звон трамвайный,
Всё это было до любви - слепой и тайной.

Она привыкла к темноте с бессонным взором,
К тому, что каждою зимой - свои узоры,
И за окном живёт фонарь осиротелый.
Она привыкла, как душа привыкла к телу.

Она привыкла, уходя, не возвращаться,
В пределах комнаты одной перемещаться,
Саму себя напоминать своей походкой,
Всё это было до любви - такой короткой,

Что ворвалась, как ураган, смела с дороги.
Не устояла на ногах - ослабли ноги.
А что любила, и сама уже не рада.
Она привыкла быть одна. Так ей и надо.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Француз

Песня здесь

"Отчего, мой друг, с утра вы колкий?
Не таким вы отошли ко сну.
Между нами снова недомолвки.
Вы готовы были снять луну
Для меня с ночного небосклона,
К потолку прибить, как абажур.
Вы мне представлялись эталоном
Человека и мужчины, мон амур.
Обещали Канны и Мальдивы -
Я была трезва и не во сне.
Объясните же свои мотивы,
Что вам не понравилось во мне?
Вы ведь даже наслаждались телом,
Страстно говорили о любви.
Я, мон шер, не этого хотела
И не соглашусь на се ля ви.
Миль пардон и прочие простите,
Я не верю, что не стыдно вам,
Вы мерзавец, что ни говорите,
И не надо мне шерше ля фам..."

Он ее дослушал, выпил кофе,
Ткнул в смартфон, схватил свои ключи,
Откусил зачем-то полморкови
Со словами "пропадут харчи".
Вышел из дверей, забыв наличность,
В старый облупившийся подъезд.
В миллионном городе столичном
Не осталось для него приличных мест.
Лифт кряхтел, спускаясь ниже, ниже.
Сел он у подъезда на скамью
И открыл глаза уже в Париже.
"Ну и сон приснился, мать твою".

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Его не выиграть, не купить

Его не выиграть, не купить,
его не остановить,
его невозможно ускорить
и сохранить,
его не замедлить и не вернуть,
оно как воздух,
оно как ртуть,
проникнет всюду,
отовсюду уйдёт,
ему не важен
ни век, ни год,
его не получится изменить,
им нельзя управлять,
его не накопить,
не взять в долг и не отдать,
его ни потрогать, ни обмануть,
его нельзя избежать,
оно и есть сама суть,
не повернуть его вспять,
но можно его провести не с теми.
Имя ему время.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Кошка сказала

Кошка сказала: давай поиграем,
Ты - не хозяин, я не - тиран,
Ты меня будешь поить сладким чаем,
Я - на машинке печатать роман.

Будет роман называться "Мир кошки:
Всё - от паркета и до потолка".
Я иногда будут петь на окошке,
Ты будешь рыбку готовить пока.

Я уходить буду утром из дома,
Ты - оставаться один, в тишине.
Я приходить буду с кошкой знакомой,
Ты - нам готовить обед на огне.

Буду с подругой сидеть на закате
И догорающий день провожать,
И прогонять тебя буду с кровати,
Где мы в обнимку с ней будем лежать.

Кошкин хозяин, подумав, ответил:
- Мне самому бы такое житьё,
Чтоб ни о чем и не думать на свете,
Не волноваться, где корм, где питьё,

Каждую ямку считать бы ночлегом.
Кошка вздохнула, легла на бочок.
"Вот бы, - подумала, стать человеком
Хоть ненадолго, хотя б на денёк".

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Неужели ты не понял?

Неужели ты не понял,
Как слова мои просты
В небольшом диапазоне
От реалий до мечты.
Я сказала, что "мне хватит",
Что "готова я уйти".
Ты лежал тогда в кровати
С толстой книгой на груди.
В сотый раз одну страницу
Ты читал, почти уснув.
Я тебе толкала в лицах
Объясненья в стиле буфф.
Но никто меня не слушал,
Я звучала, словно фон.
Так же дождь стучит по лужам,
Забегая на газон.
"Я тебе, как враг заклятый", -
Одевалась, бормоча.
"Ты куда?", - спросил меня ты,
Вдруг услышав звон ключа.
Будто вечность пробежала,
Не достигнув высоты,
Между тем, что я сказала
И что смог услышать ты.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Миром четыре года правил труп

Миром четыре года правил труп.
Из уст его вырывался пустой трёп.
Ему подавали прямо к ногам трап,
Чтоб гладко прошел его увлекательный трип.

Он состоял из сотен секретных троп,
Из наших, народных, видишь ли, брат, трат.
Ему выдавали смесь из лечебных трав,
Чтоб сохранить прибыльный тот тренд.

Он воевал с пустотой, вырывался треск
Из горла его струёй заржавелых труб.
И временами казалось, что это тролль,
Настолько была бездушной душная трель.

Это был самый страшный в истории трюк,
Лишь для того, чтобы место не занял Трамп,
Чтобы продлился каталептический транс,
И кукловоды чистили съезд с трасс.

Выдержит ли планету страховочный трос?
Где нарисуется новый каторжный тракт?
Выпадет карта и ляжет картинкой треф,
Но никогда не опустеет трон.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Мой внутренний компас

Мой внутренний компас ломается в городе,
Мой внутренний голос взрывается скоростью
Бешеных уберов, скрежета шин.
Мой внутренний дворик становится площадью,
И я становлюсь бездыханною лошадью
В великолепии блеска витрин.

Мой внутренний страх переходит в общественный,
Как я ни стараюсь смотреться естественно,
Всегда выдает напряжённый мой взгляд.
Мой внутренний импульс становится видимым,
И хочется сразу укутаться свитером
И скрыться в себе от макушки до пят.

Мой внутренний свет, как прожектором, высвечен,
А внутренний спор окончательно вылечен
Дежурной улыбкой, что сходит на нет.
Меня заставляет хвататься за поручни
Мой внутренний спор, чтоб окончиться полночью,
Когда на вопросы приходит ответ.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Мне теперь всё равно, с кем ты

Мне теперь всё равно, с кем ты,
Был когда-то ты мне кем-то,
А теперь всё равно, где ты,
Я теперь без тебя могу.
Мне теперь всё равно, кто ты,
У меня от тебя антидоты,
А на боль я закрыла квоты
И ее утопила в снегу.

Мне теперь всё равно, как ты -
Возвращаешься с гауптвахты,
Проиграл всю удачу в карты
Или выиграл миллион.
Мне теперь всё равно, чей ты,
Не помогут ни звуки флейты,
Ни твои патрульные рейды.
Наш с тобою окончен сезон.

И тебе всё равно, где я,
Может, я, на глазах молодею
Или вдруг превращаюсь в злодея,
Или к телу прибился валет.
Но тебе всё равно, с кем я -
Я тону в своём мелкотемье.
Это всё не имеет значения,
Если нас друг для друга нет.
    
© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Я тебе говорила

Я тебе говорила: пора научиться мыслить сознательно,
быть круглой дурой вовсе не обязательно,
пора уже не делить мир на друзей и врагов,
хватит, в конце концов, копить рецепты пирогов,
которые ты за всю жизнь не испечёшь,
ты всегда на диете, а когда не ешь - поёшь,
а если нет песен и вдохновения,
приходят глупость и умиротворение,
и ты начинаешь философствовать, чтобы мудреть,
но мудреешь не более, чем на треть
от вероятной финальной стадии,
ты аккуратно всё пишешь в тетради и
моментально забываешь об этом, написанном,
в шкатулке твоей умных мыслей прилизанных -
большой вагон и маленькая тележка,
ты не понимаешь, для чего эта спешка,
куда девать бездонные эти заметки:
то выучить, всё же, китайский, то позвонить Светке,
то взять билет, хоть раз в жизни, на оперу,
то укатить на север, к горному озеру,
купить, наконец, вместительный чемодан -
ехать некуда, но багаж уже сдан,
ты ищешь аккорд и нужную ноту,
и пухнут от строчек твои блокноты,
ты сохраняешь видео из упражнений
на все группы мышц, обрывки стихотворений,
которые не дописать никогда,
эти обрывки стекают с тебя, как вода,
следом за ними - новые образы и идеи,
старые прячутся за батареей,
чтобы однажды ночью ее прорвало
и пришло озарение, что ты - пустое трепло,
так же, наверное, думал Сенека,
пока в груди его не треснула дека.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Сначала ты был точкой

Сначала ты был незаметной,
случайною точкой
в своей персональной Вселенной,
твой шарик земной,
скреплённый цепочкой,
болтался брелочком,
болтая с ключами
и споря с собой.

Потом ты протиснулся в день
из привычного мира,
в чужой, слишком яркий,
где начал учиться, где ты
себе сотворял из пустого 
богов и кумиров,
ведь должен быть кто-то сильнее
твоей пустоты.

Увидев восход и закат,
понял, как быстротечен
твой маленький век -
твой мартовский день,
и тянутся книзу
послушные шея и плечи,
и слишком медлительной стала
бескрылая тень.

И вот оно - время подумать,
от шага до шага,
от вдоха до выдоха -
вечности жизненный цикл.
Не стерпит усопший компьютер,
так стерпит бумага,
когда ты напишешь,
как выехал поездом цирк.

А ты на платформе остался,
потом, в одиночку
до самой высокой,
вершины дойдя,
ты стал невидимкой,
едва уловимою точкой
и выпал на чьей-то ладони
хрустальною каплей дождя.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Дочка

День был солнечным, зимним, морозным,
Лёд на озере - слишком серьёзным,
Чтобы спорить с ним - хрупким и грозным,
Угрожал он разбиться на части.
Но меня согревали ручонки
Моей девочки, дочки, девчонки -
То котёнка, то дикого львёнка.
Разве это не высшее счастье?
    
© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Она училась

Она училась, вычитав в брошюре,
как делать вид,
Что всё прекрасно, что она в ажуре,
будто гранит.
Маршировала, как солдат по плацу,
чеканя шаг,
Она всегда умела улыбаться
в разгар атак.
Жизнь прошагав уже до середины,
не поняла,
Что ценят слабость женскую мужчины,
как и тела.
И ей осталось стихнуть и смириться
хотя б на миг,
Чтобы в самой себе не повториться,
а свой дневник
Перечитать, увидев в нём смешную
себя саму,
Такую незнакомую, чужую
и потому
Прикрыться небылицами стыдливо
она не прочь.
Сама не научилась быть счастливой,
но учит дочь.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Это просто фотография

Это просто фотография.
В ней укрылась биография -
От рождения и до. . .
В ней сомнения и радости,
Непростительные слабости,
Даже белое пальто.

Только фон - в чернильных сумерках,
Так писал, наверно, Суриков,
Получая свет из тьмы.
Есть своя хореография
В неприметной фотографии -
Годы, взятые взаймы.
   
© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Когда закончится война

   
Когда закончится война,
Дожди прольют себя весной -
Родится новая страна
На месте старой и больной.

И встанут в полный рост волчки,
Вращаясь в замкнутом кругу,
И будут жаться васильки
К ромашкам на густом лугу.

Начнёт отсчёт новейший год,
Приняв от предыдущих - пас,
И пасечник сорвёт джекпот,
Наполнив мёдом медный таз.

Мелькнёт забытый свет в окне,
И в ульях люди заживут,
И будет плавиться в огне
С ума сошедший Голливуд.

Никто не вспомнит ни имён,
Ни из наград иконостас.
Так с незапамятных времён
Те времена меняют нас.

А мы? Да кто такие "мы",
Когда на каждом есть вина?
Живём от тьмы и до чумы
И ждём, чтоб кончилась война.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Мим

 
Я билетёр в концертном зале,
я принеси-подай,
мне много лет, теперь я знаю,
что на земле – не рай.
Я был артистом, знаменитым мимом,
и выступал везде, где мог,
а жизнь летела птицей мимо,
за мой порог.
 
Теперь я не живу,
и я не тот, кто прежде
был весел за столом, в дороге дальней.
Пускай мой дом – с фонтаном и верандой,
и потолками трехметровыми, лепными,
на озеро выходят окна спальни,
но счастья нет.
 
Я танцевал в кордебалете,
я на престижных выступал площадках,
меня ценили, я дорос до ассистента
великого танцовщика Махмуда,
играл тогда любые роли – от стула
до кактуса в одноимённой пьесе.
- Ты забираешь зал и все цветы, -
мне говорил известный комик,
ревнуя к оглушительному свисту
и моему успеху,
когда я выступал в сиянье рампы.
Я стал известным мимом,
а жизнь летела мимо.
 
Однажды в Сочи, на гастролях,
из номера гостиницы все вещи
украл едва заметный карлик,
пролезший через форточку,
он вынес всё, что было у меня:
магнитофон, весь реквизит, часы
и голубой костюм, на френч похожий.
Я помню: милиционерам
я выставил бутылку водки,
но всё видавший в жизни
конферансье сказал: забудь,
никто искать не будет,
ты их покормишь и напоишь
дашь бабок,
но ничего в итоге не случится.
Глядел он в воду, тот конферансье.
 
Но всё-таки, случилось:
я был женат на женщине красивой
и был так счастлив,
что не желал себе иного,
она была божественно спонтанна,
но проживали мы кровавый триллер.
Мне говорили, что она коварна и непроста,
порой жестока,
но я не верил, ослеплённый счастьем.
Мы девочку удочерили,
но женщина ушла, забыв меня и дочку,
ушла туда, где больше денег,
где не живут в рассрочку.
 
Мне мама под рубашку
перед отъездом на гастроли
клала иконку со словами:
полжизни ты лежишь под днищем
раздолбанной машины, хватит,
меня не станет, ты купи машину.
И я купил,
и даже дом в придачу,
решились сразу две задачи.
 
Теперь я стал обычным билетёром,
и в тех же залах, где и танцевал, 
я проверял билеты
и подносил цветы известным примам,
и полотенца выдавал великим,
чтоб пот они стирали вместе с гримом,
я воду наливал в графин
самой графине
и мог поговорить с любой звездой,
но этого не делал -
артисту надо помолчать, собраться
и отойти от роли,
чтоб завершить логически катарсис
и дать уйти адреналину,
как вовремя уйти со сцены,
не сгибая спину.
 
Мне жаль потраченного времени,
я пессимист с задатками большими
не оптимиста, нет, а реалиста,
пока здоров и в силе,
но лишь суставы-сволочи подводят,
артрит, сказал мне врач,
я водку пью и мне становится чуть лучше,
и хочется пожить на этом свете,
на тот – успеется ещё,
когда от водки действие проходит,
я выпиваю вновь и замыкаю круг,
и вспоминаю перечень своих заслуг.
 
Я много раз пытался сделать подлость,
но так и не сумел
ни там, на родине,
ни здесь, на берегу чужой страны.
Я стал своей картиной –
произведением безвестного творца,
простого билетёра в темном зале,
с фонариком в руке,
чтоб зритель быстро находил свой ряд,
чтоб не было свободных мест
чтоб не мешать артистам
нести свой крест.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Смотрю я программы различные

  
Смотрю я программы различные,
В них умные люди, приличные,
Кого-то из них знаю лично я
И даже считала за знатока.

Но что-то у них не стыкуется,
Они потому и беснуются,
Кучкуются и группируются -
Мудак мудака видит издалека.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Я забыла как ты выглядишь

    
Я забыла как ты выглядишь,
Я тебя давно не видела,
Я не знаю, что ты выберешь.
Разве я тебя обидела?

Наша лодочка несчастная
Потеряла где-то вёсла.
Мы, друг с другом несогласные,
В темноте плывем беззвёздной.

Кто-то, видимо, невидимый
Тащит лодку на буксире.
Я тебя давно не видела.
Мы живем в одной квартире.
   
© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Каждый снимает кадры

Каждый снимает кадры, которые нравятся -
Кадры на телефон, несомненно, кадрЯт.
Женщина хочет остаться в ранге красавицы,
Мужчина - со Шварценеггером встать в один ряд.

Каждый пишет в тетрадь автобиографию,
Где-то, на заднем фоне, идёт болтовня.
Думаю, что снимаю я фотографию,
А это время на плёнку снимает меня.
    
© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Этот мост, в никуда уходящий

Этот мост, в никуда уходящий,
Этот взгляд, на дорогу глядящий,
Этот мир, упакованный в небо,
Эта тишь в океанской пустыне,
Горизонт на воздушной перине,
И в пучину протянутый невод.

Этот лес из воды вырастает,
Эта жизнь, до предела простая,
Без сомнений идёт по канату.
И плевать ей на детские травмы,
На твою сочинённую правду.
Это всё, что душе твоей надо.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Пересними этот фильм, режиссёр

Пересними этот фильм, режиссёр.
Знаю, что скажешь - затраты, бюджет.
Всё очень просто: вот цирк, я жонглёр.
Вот, я уже написала сюжет.

Маленький мячик, не больше зерна -
Мне было трудно его удержать,
Но убеждала себе: я должна,
Я не имею права дрожать.

Пересними этот фильм, режиссёр,
Пусть это будет подобьем игры.
Все будут живы, по глади озёр
Будут и годы скользить, и дворы.

Каждый вернётся, все, кто ушёл,
Как возвращается утренний свет.
Пересними этот фильм, режиссер.
Есть ещё время. Меня только нет.
    
© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Небо, песок, вода

Небо, песок, вода,
Облако в виде рыбы,
В памяти - города,
Словно мелькают клипы.

Лодочки, корабли,
Тянутся километры.
Здесь, на краю земли,
Нет ни дождей,  ни ветра.

Только вода, песок,
Прыгающий сквозь пальцы,
Выданный на часок
Временным постояльцам.

Держится на плаву
Всё понимавший знахарь.
Облаком я плыву,
Так и не бросив якорь.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Нет, мудака не разглядеть издалека

Нет, мудака не разглядеть издалека,
Его не видно даже, если приглядеться.
Как у тебя, лицо его, глаза, рука,
Такой же голос у него, строенье сердца.

Так чем ты отличим от мудака?
Твои слова умны или поступки?
Ты, может, делаешь разумные покупки
Или сражаешь мощью кулака?

А может, возрастом, размерами ноги?
Образованием своим и положением,
И чувством, что кругом все мудаки,
Но ты к ним не имеешь отношения?

А счастлив ли законченный мудак?
Есть у него и деньги, и внимание,
Он наделён искусством понимания,
Вот, только в голове его бардак.

На критику не реагирует мудак
Не видит он себя со стороны,
Не чувствует ни места, ни вины,
Не понимает, что же в нем не так.

И со своим он отраженьем не знаком,
А для себя и ангел он, и маг.
И все ж неясно, кто из нас мудак,
Когда я в спор вступаю с мудаком.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Ты был одним из тех, кто прав всегда

Ты был одним из тех, кто прав всегда,
Кто без сомнений в собственной персоне,
Ты не принёс ни счастья, ни вреда
И верен был сверкающей короне.

Признаюсь, я, не сразу разглядев
Черты твои под маскою надетой,
Всё повторяла глупый тот припев
Про золушку с предательской каретой.

И лишь когда из сна пробилась явь,
Как пробивается подснежник белый,
Под тяжестью безмерной устояв,
Я и сама себе порядком надоела

И больше не вела с тобою бой -
Ты прав всегда, твой мир не покачнулся.
И я тебя послала за судьбой,
Чтоб больше ты оттуда не вернулся.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Бизнес класс. Полет нормальный

Бизнес класс. Полет нормальный.
Мы летим из Сингапура.
Восемнадцать, блин часов.
Пролетаем над Норильском, над Иркутском, над Канадой,
Где-то Берингов пролив,
Полюс северный сверкает
Всеми гранями своими,
Захватили Уланбатор,
Обогнули полпланеты,
Это всё, чтобы в Нью-Йорке оказаться дома вновь.
Мы летим из Сингапура.
Погуляли по Пхукету
И на БАли побывали,
А точнее, на БалИ,
По Малайзии ходили,
Повстречались, с кем хотели,
Провели прекрасно время
На другом конце земли.
Через шесть часов - Нью-Йорк.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Лучше не видеть, как стареют кумиры

Лучше не видеть, как стареют кумиры,
как цепляются они за свои квартиры -
всё, что у них осталось -
малая малость,
всё расколось на после и до,
на вешалке старой - в дырах пальто,
двушка в кармане из семидесятых,
на полке - набор наград и поросят,
оставшихся от счастливых времён,
но в памяти нет ни лиц ни имён,
эмоции стёрты грузом проблем
и нечего выбрать, раз нету дилемм
и переживаний о прошлом, и мыслей о будущем,
раз не осталось  любимых и любящих,
этот кумир глядит на рассвет,
печальней которого, прекрасней которого нет.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Если утром, просыпаясь, ты хватаешься за гаджет

Если утром, просыпаясь, ты хватаешься за гаджет,
если ночью засыпаешь с телефоном возле уха и не можешь видеть сны,
если больше ни минуты не живёшь ты без экрана -
вдруг, ты важное пропустишь, если в мире что случится
и останешься не в курсе, и не будешь знать, кто прав,
кто сказал какую глупость, сотворил какое чудо,
если к этому прибавить сводки биржи и дождей,
чаты школьные, с работы, всех живущих "на районе",
всех, имеющих детей,
покупающих продукты, уезжающих с заправки,
посещающих стилистов, кинотеатры, мавзолей,
если весь вот этот ужас проживешь без телефона
день, неделю или месяц, или даже целый год,
станешь памятником тут же, на тебя покажут пальцем
или будут сокрушаться, крутя пальцем у виска:
посмотрите, это ж чудо, человек без телефона,
с виду, вроде бы, нормальный, только что-то в нем не то,
может, он с утра проснулся и невольно улыбнулся,
и надел штаны, кроссовки и обычное пальто,
и увидел в небе солнце, рядом - речку и лужайку,
захотел обнять берёзку - на чужбине их полно,
только он не знал об этом, не читая в телефоне,
значит, так быть и должно.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Я летала в красном платье

Песня здесь

   
Я летала в красном платье,
Что взяла я напрокат,
Над небесной синей гладью,
Я смотрела на закат.

Он смотрел в меня, как в омут,
Окунаясь с головой.
Всё могло быть по-другому,
Став зачёркнутой главой.

Но меня держало платье
На плаву воздушных масс.
И, раскрыв свои объятья,
Обвивал меня атлас.

И почувствовав всевластье,
Проходя сквозь зеркала,
Я за хвост поймала счастье
И держала, как могла.

Мне шептало вдохновенье:
"Не забудь, что всё пройдёт".
И прервался пробужденьем
Арендованный полёт.

Но меня держало платье
На плаву воздушных масс.
И, раскрыв свои объятья,
Обвивал меня атлас.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Подразню, пожалуй, я быка

Подразню, пожалуй, я быка -
Платье красное надену на бока.
Пусть бежит навстречу этот бык,
С ног сбивать врагов он так привык,
Что рога свои нацелил на меня.
Только у меня на всё броня -
За быка весь стадион стоит горой,
Я в упор не вижу их настрой
И беру не грубостью рогов
Вспыльчивых, воинственных быков.
Я не слушаю пустую болтовню,
А лечу над облаками и пою,
И при этом, красным платьем их дразню.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Не плачь, мой маленький ребенок

    
Не плачь, мой маленький ребёнок,
Слезами страху не помочь,
Твой мир пока безмерно тонок
И, если наступает ночь,
То кажется: она навечно
И сеть её хватает всех,
Потом, в тиши библиотечной,
Она, с надеждой на успех,
Такие нарисует сказки,
Что ты поверишь в них сама,
Она тебя одарит лаской
И вроде бы,  отступит тьма.
Ты усидишь на тонкой ветке,
Ребёнок мой, смешной малыш,
И будешь думать, что не в клетке
И обязательно взлетишь.
Ты смело принимай решенья,
А металлическая клеть
И прутья - лишь в воображенье,
Покуда есть, куда лететь.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Нас было двое

Нас было двое: я и тень.
Мы молча проводили день,
Лишь изредка соприкасаясь.
Она смотрела на меня,
Всю из горячего огня,
Сама холодная, босая.

А я могла забыть о ней,
То плавая среди морей,
То говоря с камнями.
И тень - пародия моя -
Кралась за мною, как змея,
Ложась под бок ночами.

Она, взрастая из меня,
Сжималась к середине дня,
Со мной играя,
Но с каждою игрой - ничья.
Нас было двое: тень и я.
Я - первая, она - вторая.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Я уже всё доказала

Песня здесь

    
Я уже всё доказала,
Я уже всех довела.
Вроде бы, всё досказала,
Вроде, ни в чем не врала.

То не прощала ухода,
То уходила сама.
Или молчала полгода,
Или сходила с ума,

Как одуванчик над полем,
В счастье своем ошалев,
И получала по полной,
Так и не повзрослев.

То становилась болтушкой,
То непреклонной, как гвоздь,
То зарывалась в подушки,
Чтобы оставить в них злость.

Прыгала в чрево вокзала,
Злилась на зеркала,
Но ничего не сказала,
Только себя довела.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Вот, вроде, умный человек

Вот, вроде, умный человек  -
Прочёл немало книг,
Все адреса библиотек
Записаны в дневник,
Туда же - тысячи стихов,
В них крепкий смысл и слог.
Умеет вынуть из веков
Забытый монолог
И превратить его в шедевр,
И, словно рок-звезда,
Сказать "I love you" и "Je t'aime"
Без всякого труда.
Он без бумажки говорит,
Слова его - компот,
И даже мощный габарит
Дыханье не собьёт.
Силён он в разных областях,
Читает нараспев,
Он жил при всяческих властях,
При каждой преуспев.
С дивана он берет рейхстаг,
Когда невидим враг.
Но иногда бывает так:
И образован, и дурак.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Смотри, расспыпалась колода

Смотри, рассыпалась колода.
Ты никого не узнаёшь?
В начале нынешнего года
Валет червонный был хорош.

Блистала дама в ожерелье
Из золота и жемчугов,
Как будто кто-то акварелью
Ее срисовывал с богов.

Король на необъятном троне
Державою повелевал,
Сверкал алмаз в его короне
И отражал в себе весь зал.

А там, на глянцевом паркете
Тузы кружились в ритме "вальс".
Бывает на любом банкете
Тот, кто разочарует вас.

Вот и сейчас, банкет окончен,
Объедки - для кого-то мёд -
Они достанутся той гончей,
Что первой к финишу придёт.

Валет уснул, напившись морса,
Забыв, что истина - в вине,
И только азбукою Морзе
Ногой подрагивал во сне.

Так и рассыпалась колода,
Теперь ее не соберёшь.
Казалось бы: всего полгода,
Но никого не узнаёшь.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Возвращение

Песня здесь

    
Не всегда было так благостно,
не всегда ты летел только ввысь,
бывало совсем нерадостно,
когда из тебя вытекала каплями жизнь,
когда не рождались слова, не слагались стихи
ни из сора, ни из чепухи,
когда ненавидимы были те, кому хорошо,
когда раздражали счастливые лица,
когда ты думал: лучше бы ливень пошел
и не было проклятой той заграницы,
когда противным было чужое счастье -
оно разрывало тебя на части,
когда душили сразу и боль, и тоска,
и было уже не стыдно плыть в ненависти
к себе, к другим, у которых жилка возле виска
как издевательство над твоей трезвостью,
когда тебя раздражал детский смех,
когда ты хотел окунуть себя в ночь,
в вечную ночь, в которой нет тех,
кто не хочет и даже хочет тебе помочь,
когда слёзы стекали с тебя водопадом,
и ничто не могло их сдержать,
когда говорил себе: так тебе, дураку, и надо,
место твое - зашторенная комната и кровать,
когда горло давило отчаяние,
не радовали ни еда, ни вода,
ты был для себя чужим, необучаемым
и думал, что это уже навсегда,
не снимал телефонную трубку,
и телефон переставал звонить,
ты был не человеком, а мёртвым обрубком,
и рвался твой пульс, как тонкая нить,
рассекаясь на полуслове,
давно себя самого не любя,
и даже ночник у изголовья
себя выключал, чтобы не видеть тебя.

Потом ты вдруг приоткрывал шторы,
щурясь от яркого солнца, делал вдох,
распахивал двери в утро, заваривал кофе, чтобы
впервые за долгое время понять, что еще не сдох
от этой мучительной боли,
что ты не один во вселенной -
таких, как ты, миллионы, и каждый - в своей беде,
к тебе возвращались цвета, как после долгого плена,
и получалось, что ты везде -
в каждой травинке, в порыве ветра,
в музыке, детском смехе, чужих словах,
в каждом земном и неземном сантиметре
в шагах своих, в больших деревах,
и ты понимал, что вернулся издалека,
и, наконец, рождалась первая твоя строка.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Долго тянуться, как кошка

Долго тянуться, как кошка.
Сделать кофейный глоток.
Сесть. Помолчать на дорожку.
Взять карандаш и листок
И замереть. Улыбнуться
Строчке удачной в стихах,
Чашке, стремящейся к блюдцу,
Ветру в твоих волосах
И ощутить запах сдобы.
Дочку обнять. Вспомнить дом.
И научиться жить, чтобы
Радовал дождь за окном.
Море без края. Рассветы.
Тихая ночь и прибой.
Нет у стихии запретов,
Только у матрицы - сбой.
Стук каблуков по асфальту.
Шёпот песка и листвы.
Чайки безумное сальто
В пуховике синевы.
Жить на земле - не на Марсе.
Слова нащупывать суть
И окунуться в катарсис,
Не в состоянье вдохнуть.
И оттого - просыпаться
На перекрестье веков,
Вечности тихо касаться,
Как самолёт - облаков.
    
© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Вот и тебе, брат, прилетело

Вот и тебе, брат, прилетело,
и прилетело не за дело,
а за родных,
за их слова, за их поступки,
за то, что ты безмерно хрупкий,
за чистый стих,

за то, что мир отравлен ядом,
за то, что расходились взгляды
и на войну,
и на вину, и на картины,
на свет, на мрак и на витрины,
и на страну,

на переписанные даты,
на аппараты, препараты,
на мать с отцом,
за то, что жив еще и дышишь
и говоришь, и даже слышишь,
не стал вдовцом.

Финал к тебе недолго крался,
никто еще так не старался -
ни друг, ни псих.
Вот и тебе, брат, прилетело
не от чужих и оголтелых,
а от своих.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Все рождаются на родине

Все рождаются на родине -
И несчастной, и прекрасной,
Ставшей собственной пародией
И с собою не согласной.
Жизнь, конечно, всех исправила,
Кто шагал и заблудился.
Исключение есть правило -
Жил не там, где пригодился
И любил не тех, кто должен бы
Отвечать любовью нежной,
С кем такое было прожито,
Что снесло волной прибрежной.
Доверял не самым преданным,
Кто умел хранить секреты,
А другим, кто между бедами
Дорисовывал анкеты,
Никогда не ездил зайцем и,
Чтобы избежать вопросов,
Он трясущимися пальцами
Зажигал край папиросы.
Этот край - воспетый, проклятый -
Нулевой меридиан.
Столько слёз здесь было пролито,
Их скопился океан.
Но засохли от безводия
Души, как зола в камине.
Все рождаются на родине.
Умирают - на чужбине.
  
© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Рыдал неудержимо март

Рыдал неудержимо март,
Потом он переплыл в апрель
И заложил себя в ломбард,
В залог отдав свою шинель,
Чтобы не видеть майский след
От пулеметного огня.
В июне передышки нет -
Пробита у земли броня.
Июль забрызгал небосвод
Горячей красною слезой,
И несмываемый восход 
Крестил себя сухой грозой.
Плыл август в мареве густом,
Еще надеясь на сентябрь,
Октябрь обрушил старый дом,
Запутавшись в листвы сетях.
Ноябрь смешался с декабрём
Сплошной рубиновой лыжнёй.
Он прикрывал календарём
Тела под белой простынёй.
Из января текла вода
По нераспаханной земле.
Всё началось еще тогда,
В густом, пунцовом феврале.
Скользил по льду за годом год,
Голодной рыская змеёй,
И был окрашен небосвод
Февральской красною зарёй.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Сначала апрель

Сначала апрель, листва зеленеет,
потом - наваждение мая.
Сначала и счастье, бывает, греет,
потом - пугает.

Сначала полно козырей в колоде,
мир интересен и прочен,
и кажется: всё так прекрасно, вроде,
потом - не очень.

Любовь закрывает окна шторой,
себя возвращая по крохам,
и вдруг становится прима - второй
и скоморохом.

Сюжет повторяется дни и ночи
в летящих звёздах,
и если нужда есть хоть в чём-то прочем,
то это воздух.

А с ним до света рукой подать -
всего-то вечность,
и строки ложатся зерном в тетрадь -
в слов конечность.

И вот ты уже бежишь вперёд
сквозь тьму аллеи,
надеясь, что ты и есть дон Кихот
для Дульсинеи.

Ты оставляешь эффект на финал
в листке бумажном.
Сначала восходы готовят бал,
потом . . . неважно.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Я знал одного поэта

Я знал одного поэта,
писал он о том и об этом,
с известными ладил людьми,
со стариками, детьми,
своим был на светских тусовках,
снимался в кино (в массовках),
не говорил ерунды,
не пил ничего крепче воды,
был благодарным зрителем,
не был замечен ни в чём подозрительном,
на всё имел своё мнение,
не написав ни одного стихотворения.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

По старой дружбе и любви

По старой дружбе и любви,
Меня ты больше не зови,
Не приглашай на чай,
Не делай вид, что всё прошло,
В добро преобразилось зло,
У входа не встречай.

Я выросла из той поры,
Мне больше не нужны дворы,
Где были мы с тобой.
Мне даже твой не нужен дом,
Сирени запах за окном,
Невидимый прибой.

Минуты счастья не нужны,
Когда, задолго до войны,
Мы пили из горла
То, чем порадовал ларёк,
И заплывали за буёк,
Любили зеркала.

Нет больше дружбы и любви -
Хоть удиви, хоть удави.
Осталось волшебство,
Как послевкусие в грозу,
Слезой предательской в глазу -
Не более того.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Скоро ночь закончится

Скоро ночь закончится,
Потерпи чуть-чуть.
Видишь, небо корчится,
Небу не вздохнуть
От того, что видится
С верхних этажей.
Небо - не провидица,
Но ему видней.
Трудится без отдыха,
Гонит снег, дожди.
В нём не больше воздуха,
Чем в твоей груди.
Небу тоже хочется
Крикнуть на весь свет:
- Скоро ночь закончится
И придёт рассвет.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Хватит читать мне лекции

Хватит читать мне лекции,
Мы же не на торгах.
Я провожу селекцию
В глупых своих мозгах.

В сторону - всё ненужное,
Хватит тянуть канат.
Женщина я замужняя,
Ты до сих пор не женат.

Значит, уже не женишься -
Это как приговор.
Даже себе ты ленишься
Высказать этот вздор.

Я говорю, что думаю,
Если приходит мысль.
То притворяюсь дурою,
То вдруг крадусь, как рысь,

В эту аудиторию,
Где ты и Бог, и царь.
Мне бы учить историю
И одолеть букварь.

Чашка моя разбитая,
И за прогулы - штраф.
Я, как всегда, сердитая,
Ты, как обычно, прав.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Куда уходят бабки

Видео из цикла "Пишу и говорю" здесь

    
Ну, садитесь поудобней,
набирайте в таз попкорна
и внимайте удивлённо,
расскажу, куда девались
наши с вами, дети, бабки,
что при байдене водились,
миллиарды этих бабок
уходили, утекали:
на трансгендерных пилотов
мировых авиалиний,
на трансгендерных мышей
и на смену пола крыс,
на египетских студентов,
нелегалов, геев, трансов,
на одежду, что скрывает
наш, природой данный, пол,
в детские сады и ясли,
где детишкам объясняли,
что отрезать можно орган
детородный, очень ценный,
заменив его другим,
и на то, чтобы мамаши
не имели даже права
возмущаться и судиться,
матерей самих - под суд,
много долларов пускали
на постройку залов йоги
в тюрьмах, чтоб удобней зэкам
в тесных камерах сидеть,
им же высылали чеки,
полторы, блин, штуки в месяц,
выделялись миллионы,
чтоб ученые узнали,
как дерутся хомяки,
как играют в игры рыбы,
как влияет стресс проклятый
на секс-функцию енотов,
гордо открывались фонды
и для клоунов больничных,
и для мышек, и для кошек - 
как ведут себя там кошки,
что на беговой дорожке,
как коньяк влияет с водкой
на мышей и их детей,
отдавались наши средства
на борьбу с верблюжьим калом,
так как выбросы метана
портят климат, говорят,
изучали аспиранты,
как влияют на детишек
сладких сладкие напитки,
на реакцию мартышек,
очень важно было знать нам,
можно ль просто щёлкнуть пальцем
в металлической перчатке,
на дотации известных
и не очень - журналистов
иностранных государств
выделялось много грошей,
чтобы эти журналисты
говорили, как не любят
нас с тобой, американцев,
как противны мы для них,
наша щедрая система
выдавала миллиарды
пенсий тем пенсионерам,
кто уехал в мир иной,
предоставлены кредиты
тем, кто жив уже два века,
тем, кто даже не родился,
мы заботились с тобою,
чтоб в тиши библиотек
безопасно было геям -
выделялся им отсек,
очень важно было деньги
отдавать на инклюзивность
в Эфиопии и Мьянме,
на срывание бананов
в африканских деревнях,
сбор кокосов и кокоса,
мы с тобою охраняли
безопасность на границе
Парагвая с Парагваем,
выдавали щедро бабки
мы на шоу трансвеститов
в Гондурасе и Лесото,
миллионы миллиардов -
на рекламу масла Чи,
что из Африки завозят,
на раскрутку ананасов
в Эритрее и Бенине,
на просушку манго (где же?)
в Африке, в Кот-д'Ивуаре,
не жалели наших денег
на обрезанных мужчин
в Мозамбике и Мали,
на мильён контрацептивов
в Газе и для Талибана,
и на то, чтоб в Занзибаре
сытно мог питаться веган,
я уже молчу про средства
на египетский туризм,
"улицу Сезам" в Ираке
и массаж от нигерийцев,
про драг-шоу в Эквадоре,
про Ирландский DEI,
терроризм против футбола
или же наоборот,
номера для нелегалов
в обустроенных отелях
Вашингтона и Нью-Йорка,
лучше б крыс они изгнали
из Нью-Йоркского сабвея,
нет, они же изучали
одиночество тех крыс,
но зато теперь мы знаем,
почему американцы
не хотят ни знать, ни слышать
о метрической системе.
Этот список бесконечен,
я б его и продолжала,
дорогие мои дети,
только кончится попкорн.
Всё во имя человека,
всё для блага человека,
правда, только одного.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Когда умерла надежда

Когда умерла надежда
и вместе с надеждой - ты,
своими глазами видя
саму невозможность жить,
прощаясь с роднёй и домом,
не в мыслях своих, а вслух,
ты видел детские горки,
песочницы и дворы,
что стали холмами кладбищ,
в привычный войдя пейзаж,
ты сдался, не в силах больше
надеяться, верить, любить
и думать, что этот триллер
закончится, и рассвет
придёт в твой знакомый двор,
где будут твои родные
тебе улыбаться, щурясь
от света летнего солнца,
их нежные, ждущие руки
легко превратятся в крылья -
защиту твою от бед,
и как бы они, когда бы
ни обернулись точкой,
белеющей в своде неба,
ты будешь нездешней силой
подхвачен на тех крылах,
взлетишь над пылью дорожной,
дыхание станет ровным,
ты выживешь и расскажешь,
что был в этом доме счастлив
и мог быть еще счастливей,
пока не пришёл твой срок.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Не было выбора

Не было выбора у ведомого,
Были возможности у ведущего,
Только никто не искал искомого,
Только никто не видел грядущего.

Где-то ютились благодарившие
И ничего, по сути, не знавшие.
Где-то молчали всё получившие,
Где-то стонали всё потерявшие.

Кто-то не верил происходящему,
Где-то свергали опять предыдущего,
Чтобы очистить пути приходящему.
И не скудела рука берущего.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Говорили, что чужая ты

Говорили, что чужая ты,
Что в твоих застенках - вдоволь места,
Что темнее чёрной темноты
Твой этап - апофеоз ареста.

Что доносы пишет нищета,
Что один сидит, другой - сажает,
На поповских пузах - лоск креста,
И младенцев девочки рожают.

Говорили, что в тени берёз
Дышат незаросшие воронки,
Что дожди - из материнских слёз,
На деревьях листья - похоронки.

Говорили, что в твоих словах
Вместо боли - жалкая гордыня,
Что на голых нарах - не в церквах -
Боги прижимаются к богиням

И в толпе шагают по тропе,
Топят своё горе в брудершафтах.
Всё, что говорили о тебе,
Оказалось в сто крат хуже правды.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Я однажды вошла в ту же реку

Я однажды вошла в ту же реку -
Так поверила я человеку
Из далёкой жизни моей.
Мы сказали "привет", словно годы
Не лежали меж нами сроду,
И не вылились тонны дождей.

Вспоминали мы старых знакомых,
Будто вместе листали альбомы -
Он был молод и я молода.
Человек был мне другом когда-то
Или стрелки того циферблата
Слишком медленно шли в те года.

А сейчас ускоряются стрелки,
Я в чужой оказалась тарелке,
Но не сразу узнала о том.
Лишь когда прозвучала усмешка,
И орел стал изнаночной решкой,
Я удар получила хлыстом

И за то, что мне больше всех надо,
И за то, что иду не со стадом,
Не смакую чужое бельё,
Даже верю еще человеку.
Я однажды вошла в ту же реку -
Лучше бы не входила в нее.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Не бойся, девочка моя

Не бойся, девочка моя,
Ни человечьего зверья,
Ни снов, ни грубых слов.
Ты всё пройдёшь, ты всё поймёшь
И будешь ты любить (так, что ж?)
И умных, и козлов.

Ты будешь верить и прощать,
Ты будешь спорить и молчать -
Так и растёт броня.
Ты будешь проходить своё,
И будут полоскать бельё
Твоё день ото дня.

Ты, всё равно, иди вперёд
За годом год, за годом год
И отрывай бинты,
И будет свет в кромешной мгле.
Меня не будет на земле,
Но будешь ты.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Ты бы, синица, молчала

Песня здесь

    
Ты бы, синица, молчала, греясь в руке,
Что ты о жизни знаешь, глупая птица?
Твой кругозор уместился в чужом кулаке,
Это ничтожно мало - микрочастица.

Мир настоящий опасен на каждом шагу -
С голодом, болью, болезнями, войнами злыми.
Ты и взлететь-то не можешь, а говоришь: "Убегу",
В клетке своей даже сны видишь ты золотыми.

Ты бы, журавлик из песни, так в ней и летал,
Чьей-то несбыточной сказкой из жизни приматов.
Твой удивительный мир с точки зрения скал,
Очень большой - сто пятнадцать скалистых обхватов.

Где-то внизу спят синицы в надёжных руках,
Им не достать до вершины высокогорной,
Только их жизни зависят от кулака,
Силы, с которой рука зажимает горло.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Если правды нет

Если правды нет ни в словах,
ни в судах и ни в головах,
если вывернули ее,
как испачканное бельё
и повесили как портрет
государства, которого нет,
чтоб старел он из года в год,
превращаясь в свой антипод,
значит, время пришло забыть,
что сшивала когда-то нить
то, что было и то, что есть,
что нигде никогда не прочесть,
не найти внутри очередей
из когда-то твоих людей,
для которых родной язык - ложь.
Что с такой судьбы ты возьмешь?

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Ты здесь никогда не узнаешь, кто рядом

Ты здесь никогда не узнаешь, кто рядом -
Самый последний бедняк или миллиардер.
И лица похожи у них, и взгляд, и наряды,
И адрес почтовый единый: Таймс Сквер.

В безумной, мигающей видеосъёмке
Летят небоскрёбы и кажется: некуда выше.
Нью-Йорк не боится ни бурь, ни поломки,
На стенах стеклянных его - разноцветные крыши.

Я тоже тянусь к облакам, как неспящий Манхэттен -
Как может наличие крыльев мешать лицедейке? -
И он сочиняет со мною стихи и сюжеты,
А я заряжаюсь от вечной его батарейки.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Если ты захочешь меня увидеть

Песня здесь

    
Если (или, вернее, когда) ты снова захочешь меня увидеть
и вспомнишь, что я на тебя не в обиде,
что наши полвека упали на дно колодца,
а сам ты сыграл отважного канатоходца
и, стоя на мощном ветру, покорил десяток вершин,
и это еще не всё, что ты совершил -
построил, родил, полил сады из детей и цветов,
соткал для семьи поляну из праздничных лоскутов,
достиг, догнал, переплыл, одолел,
все беды свои превратил в мел,
снял фильм о себе, написал роман,
проехал, проплыл пару сотен невиданных стран,
выучил эсперанто и прочие трудные языки,
тобой восхищались всемирные знатоки,
искали совета, забивали просьбами автоответчик,
ты выходил из лимузина, тебя хватали за плечи,
дежурили у подъезда, потом - у чугунных ворот,
ты можешь гордиться, что на тебе не закончился род -
дети твои умны, окончили гарварды,
им не страшны ни востоки, ни дикие запады,
они облетают землю частными джетами,
их разговоры - между доходами и бюджетами,
о том, как делить себя между жёнами и любовницами,
между чиновниками и чиновницами.
А ты просыпаешься по ночам, задыхаясь кошмарами,
завтракаешь на островах устрицами с омарами.
Не ты ли мечтал всегда,
чтобы таким, как ты, говорили: "Господа"?
Мне и тогда хотелось тебя изучать,
разбирать на молекулы, слушать, вникать, молчать,
наблюдать, как становишься крупным дельцом,
как старательно учишься не хлопотать лицом,
превращаясь в большого и важного человека,
как отправляешь служанку за валидолом в аптеку,
я бы просто взглянула в твои глаза,
чтобы напомнить тебе, как обещал чудеса,
они случились, но не со мной,
тебя унесло прибрежной волной,
а теперь ты вновь захотел меня увидеть.
Я готова, я на тебя не в обиде.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Вчера эти двое молчали весь вечер

Вчера эти двое молчали весь вечер,
Меж ними сидела незримая кошка,
И ты мне сказал: "Рядом с ним её плечи
И даже её элегантная ножка,
Но он выбирает глухое молчанье, 
Стеной отгорожен, он смотрит сурово".
Она не давала ему обещанье,
Что будет прощать его снова и снова.
Не рад он и сам, что играет в молчанку,
Она не в восторге, что погорячилась,
А после - глотнула вино с валерьянкой,
И оба не рады, что так получилось. 
Вчера мы смотрели на странную пару,
Ведь проще простого: обнять её плечи.
Сегодня мы сами наносим удары
Друг другу молчаньем своим целый вечер.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Если ты существуешь

Если ты существуешь, тогда скажи,
Чтобы я узнала, что правда есть
Или мне познавать могущество лжи
В упаковке с надписью "сладкая лесть".

Если ты существуешь, тогда отзовись,
Разгляди меня в беспросветной мгле.
Или я взлечу незаметно ввысь,
Или так и останусь золой в земле.

Почему безнадёжность приходит весной,
Когда листья плетут себя, как кружева?
Если я жива, значит ты со мной,
Если ты существуешь, то я жива.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Орёл

Видео из цикла "Пишу и говорю" здесь

    
Я теперь его не слышу -
Это что за существо?
У меня сносило крышу
Лишь от взгляда одного.

Я теперь его не знаю -
Это кто там говорит?
А была, ведь, как больная,
Как ментальный инвалид.

Вопрошала, не дышала
И дрожала, как листок,
И свиданье предвкушала,
Теребила завиток.

Представляла поцелуи
С ним у жаркого костра,
На всю мощь, напропалую
Наслаждалась до утра.

Преисполненный блаженства,
Он слова, как сети, плёл
И казался совершенством,
Всемогущим, как орёл.

Я-то, точно, не больная -
Он же был, как божество.
А теперь не понимаю,
Это что за существо?

И не знаю, и не слышу
Больше этого орла.
У меня вернулась крыша
И ни слова - где была.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Не доиграна

Песня здесь

    
Не доиграна, не разгадана
Не досказана эта женщина,
Под чужими смущаясь взглядами,
Опускает глаза застенчиво.

Только сцена - ее прибежище,
Здесь она не боится худшего,
Может стать она хоть посмешищем,
Хоть чужою душой заблудшею

И везением, и утомлением
Может счёт неудачам выставить,
Только здесь ее исцеление
И молитва ее, и исповедь.

В каждой пьесе - герои разные,
Под завязку забиты ярусы,
И всё громче помада красная,
И длинней меж словами паузы.

В них всё сказано, бессловесное,
Океан - в каждой нитке жемчуга,
И над зрительным залом - бездною -
Эта женщина - в роли женщины.

И везением, и утомлением
Может счёт неудачам выставить,
Только здесь ее исцеление
И молитва ее, и исповедь.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Я проплываю под мостом

Я проплываю под мостом,
Мост проплывает надо мной.
Всё - на потом, всё - на потом,
Друг незабвенный мой.

Я на воде, ты - в облаках,
Мы - двух стихий плоды,
И держим на своих руках
Друг друга мы с тобой в веках-
От неба до воды.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Ваших детей промыли

Ваших детей промыли
не как промывают золото -
они, как песчинки, уплыли,
осели за чьим-то воротом
меж наковальней и молотом.

Остались от них ошмётки -
отходы плавильной фабрики,
их усики и бородки
остались фотками в паблике,
туристами на кораблике.

Ваших детей уничтожили,
тех, что когда-то были,
скопировали, размножили,
вот, до чего вы дожили -
ваших детей убили.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Ты был красавцем

Ты был красавцем и в первом классе,
И в выпускном.
Ворчала тётка на первой кассе:
- Что? За вином?

Шипела очередь: "Малолетки".
А нам-то что?
Вина бутылка и мы - в беседке.
Всё было до . . .

Разделась осень, и мостик узкий
Приблизил нас,
И расстегнулась тугая блузка,
Скользил атлас.

И были руки, и были губы,
И жар, и стыд.
Мы целовались под старым дубом -
Он всё простит.

Потом, зимою, когда смеркнётся,
Уйдёт тепло,
И жизнь, как нитка, вдруг оборвётся
На полусло . . .

А мы влюбились в последнем классе,
Не зная бед,
И злая тётка на первой кассе
Смотрела вслед.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Было так: тебе семнадцать

Было так: тебе семнадцать.
Ты влюбилась навсегда.
Запах моря и акаций,
С неба падает звезда,

И сбываются желанья,
Только вовремя лови,
И сбивается дыханье
От единственной любви.

Вы целуетесь в беседке,
Всё понятно вам без слов.
У него в загранке предки
И коллекция Битлов.

Ты влюбленная, не дура,
Держишь марку, держишь вес.
У него мускулатура
И последний Мерседес.

У тебя полно подружек,
Шопинг, спа и маникюр.
На полдня немного нужно -
Сантиметров пять купюр.

Губы так, как ты хотела,
И натянуто лицо.
Ты ему подаришь тело,
Он - еще одно кольцо.

Жизнь совместная - привычка,
Как азарт для игрока.
Он кому-то пишет в личку,
Ты находишь мужика

Просто для разнообразья,
Чтобы не смотреть в окно,
Надоели спа и грязи,
И с подружками вино.

Жажда новых приключений,
Молодость исчезнут вмиг,
Будет не до увлечений,
Не до маленьких интриг.

Все разгаданы загадки,
Нет желаний, нет чудес.
Он собрал свои манатки,
Загрузил их в  Мерседес.

Ты сказала: "Как же? Мы же
Столько лет!" Он - у ворот.
От люблю до ненавижу
Ближе чем наоборот.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Съездили в Верону

Съездили в Верону, пообщались с Джульеттой.
Сделали пару автопортретов,
Подержались за два амулета,
Загадали желание - ждем ответа.
На остальное наложено вето.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Меня умиляют традиции

Меня умиляют традиции
Древние, разные, местные,
Радуют речи и лица, и
Улыбки открытые, честные.

Меня раздражает кричащее,
Меня убивает бескрылое,
Меня ослепляет блестящее
И утомляет унылое.

Я не выношу баталии
И острые, жгучие специи.
Меня забавляет Италия
И русская речь в Венеции.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Она похожа на Эйнштейна

Она похожа на Эйнштейна,
А он задумчив, как Ньютон.
Они направились в кофейню,
Где тихо плачет саксофон.

Он им закажет крепкий кофе.
Его пиджак коротковат.
Картинка в их калейдоскопе
Вернётся лет на сто назад,

Туда, где будет им, что вспомнить,
Где каждый день - длиною в век,
И ничего нельзя дополнить
В их нескончаемый забег.

И саксофон прольёт все слёзы
На головы седые их,
Как землю орошают грозы,
Как музыка питает стих.

У них едины хромосомы,
Они - удвоенный бином,
Они почти что невесомы -
Два одуванчика в одном.

Они выходят из кофейни,
Где их растрогал саксофон,
Она - как копия Эйнштейна,
И он - задумчив, как Ньютон.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Она всю жизнь искала мать

Она всю жизнь искала мать.
Прошла моря, дороги, страны,
Всё научилась понимать
Про незалеченные раны.

На перекрёстках, в городах,
По фотографии, по взгляду,
Она искала мать в садах,
В снегах и молнии разрядах.

Ее колючий ветер бил,
Путь преграждали ей ворота,
И первый встречный говорил,
Что там она, за поворотом.

Она бежала вслед за ней
Через метель и непогоду,
То опоздав на пару дней,
То на минуту, то на годы.

Она всю жизнь искала мать,
Всё время думала: "Вот, если б...
Мы близкими могли бы стать".
А мать сидела рядом, в кресле.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

То ли дело - с шашлыками

То ли дело - с шашлыками
Льётся водка, слышен смех.
Нет же, в банке с пауками
Все уже сожрали всех.

Раньше тоже жили в банке
Из-под кислых огурцов
И не знали ни про банки,
Ни про промахи отцов.

Не делились, не делили
На своих и на чужих.
Просто наслаждаясь, жили,
Не считая чаевых,

А делясь со всей братвою,
Что стекалась со двора,
Пудом соли и халвою. . .
Было это, как вчера.

А сегодня угольками
Стали радость и успех.
В грязной банке с пауками
Все уже сожрали всех.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Успех - когда хватает на всех

Успех -
когда хватает на всех.
Удача -
когда решена задача.
Благодать -
когда есть, что отдать.
Фортуна -
живой после тайфуна.
Восторг -
когда неуместен торг.
Блаженство -
почти совершенство.
Веселье -
мазки акварелью.
Красота -
есть простота.
Счастье - когда есть
за кем доесть.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Она любила жёлтые цветы

Она любила жёлтые цветы -
Измены цвет совсем ее не трогал.
Глазами жёлтыми из темноты
Они смотрели пристально и строго.

Так смотрят желтоглазые коты
На неразумных, суетных хозяев.
Котам вполне хватает красоты
Хвостов пушистых неземных лентяев.

Она в цветах увидела свой взгляд,
Уставший и от жизни этой бренной,
И от вины за всех, за всё подряд,
За то, что ничего не держат стены.

Сквозь них сочится тайное её,
То, что никто не должен знать и ведать,
Теперь ее прозрачное жилье
Идёт в нагрузку к скромному обеду.

А жёлтые цветы? Они как фон,
Передний план всегда - измены мужа
И сутками молчащий телефон,
Который никому уже не нужен.

Зашитая в пределах пустоты,
От стен прозрачных до её порога,
Она любила жёлтые цветы,
Измены цвет давно её не трогал.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Ницше с Сенекой

Помню, как я изучала Сенеку и Ницше,
Как я страницы листала, так и не вникши,
Что они пишут, зачем, для чего и о чём.
Если чужие уроки никак не спасают,
Если из прошлого прошлое не воскресает,
Ты вызывай его хоть хохоча под дождём.

Помню, как он говорил, что не смыслит он в Ницше,
То, что Сенека - пустой, талисманы хранивший,
Что философия скучная не для него.
Я усмехалась на эти его аргументы.
Я ведь дар речи теряю в такие моменты,
Здесь вылезает, конечно, мое естество.

Помню, как он философствовать стал так нежданно,
Я поперхнулась и чуть не свалилась с дивана,
Так он старался и так он меня насмешил.
Только случайно узнала я через неделю -
Крутит он шашни с какой-то известной моделью,
Вот и блеснуть философскою мыслью решил.

Он ускакал жеребцом к длинноногой модели,
А на меня с интересом мужчины глядели,
Я позабыла его скоротечный обман.
Мыслей сверхумных в моей голове - выше крыши,
Но не любила я больше Сенеку и Ницше
И перешла на дешёвый бульварный роман,
И завела тогда скоропостижный роман.

Он возвращался с вещами и чемоданом,
Полным добра, что моим называл он приданым -
Цацки мои и обширная библиотека.
Я философски смотрела на эти причуды,
Дверь не открыла - на кой мне его амплитуды?
Всё же не зря изучала я Ницше с Сенекой.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Не то, что он всегда волочится

Не то, что он всегда волочится
И стёрты у него границы,
Но он не мог сосредоточиться,
Застывши на одной странице.

Жена лежала рядом - с томиком
Воспоминаний Билла Клинтона,
Муж, не интересуясь Моникой,
Читал роман про инквизитора.

Они с женой во всём согласные
И от него не слышно жалобы,
Но, как назло, красотки разные
В бикини бороздили палубу.

Уже века про это пишется,
Всё, что банальное - ненужное.
Жена следила взглядом хищницы
За направленьем взгляда мужнего.

Стараясь скрыть свое волнение,
Он левый глаз прикрыл в раздумии,
А правым наблюдал скопление
Феминной юности в безумии.

Жена не солидарна с Моникой,
Не то, чтоб скромная и хилая,
Но по башке дала тем томиком
От имени идейной Хиллари.

Жена всегда была воспитана
И не привыкшая отчитывать,
Но детектив про инквизитора
Так и остался недочитанным.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

И я немножечко не та

И я немножечко не та,
И ты немножечко не тот.
Меж нами тлеет пустота,
Меж нами всё наоборот:
Ты любишь чай - я кофе пью,
Ты не спешишь - я тороплю,
Я суечусь, а ты успел,
Ты тишина - я децибел,
Ты обижаешь, я молчу,
Ты - Гугл в помощь, я - к врачу,
Тебе - концерты, мне - кино,
Тебе всё ясно, мне - чудно,
Ты - золото, я - серебро,
Ты - в рестораны, я - в бистро,
Тебе - насыщенный вояж,
А мне бы - на безлюдный пляж,
Ты экономный, я транжира,
Ты не бываешь дебоширом.
Как мы живём, не знаю я,
И все же, мы одна семья,
Похожие с тобой в одном -
Всегда торопимся в наш дом.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Мужчина с собачкой

Мужчина с собачкой и дама с заначкой
ходили по кораблю.
Собачку мотало,
а дама вздыхала:
- Что нужно ещё кобелю?

К кому относились
слова такой силы,
мне было неясно тогда.
Лишь позже, к обеду,
услышав беседу,
всё стало понятно: вражда

мужчины с собачкой
и дамы с заначкой,
не терпящей в доме собак,
которые любят
(не то, что мы - люди)
жевать и дербанить башмак.

У дамы в квартире -
в шкафах и сортире -
Фрателли, Розетти, Диор,
и пёсик игривый,
совсем не брезгливый,
на них направляет свой взор.

Он рвёт их, как грелку,
как хищники - белку,
как волки - несчастных ягнят.
И дамы с заначкой
мужчинам с собачкой
об этом всегда говорят

в кафе, на работе,
в такси, в самолёте,
на пляже и на корабле,
не глядя на то, что
самим дамам тошно
копаться в своем барахле -

в Сантони и Гуччи
и в Пуме прыгучей,
что дарит им универмаг,
но что делать мужу,
который ей нужен
для выдачи ценных бумаг?

Уплыл бы он к черту
вдоль правого борта
без майки, трусов и носков,
но жалко собачку
и даму с заначкой,
и туфли, и пару очков.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

С днём рождения, любимый

Что бы я без тебя делала?
Где бы я без тебя была?
Кто бы грел меня зимой белою,
Кто бы спрашивал: "Как дела?"

Прижимал меня в недрах сумерек,
Когда свет не мил и темна душа,
И винил за то, что не слышу зуммера
И за то, что ем впопыхах, с ножа.

Кто бы трос бросал мне страховочный
И кому бы верна была я, как раба?
Кто бы счастлив был со мной так безоблачно,
Если бы не вручила тебя мне судьба?

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Пересеклись прямые

Пересеклись прямые в точке той,
Которая намечена на карте,
В ее сороковом, счастливом марте
И первой их совместною весной.

И время стало медленней звучать,
Привычный марш стал вдохновенным танго,
Качала головой седой цыганка -
Ей больше было не о чем гадать.

Пересеклись и зацепились вдруг
Не веточками - взрослыми ветвями,
И время что-то сотворило с нами,
Чтоб мы не разомкнули теплых рук.

Но время - это то же колесо:
И обозрения, и чёртово, и чуда.
А если посмотреть из ниоткуда:
Пересеклись две жизни - вот и всё.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Всё своими руками

Всё своими руками сделала, всё,
всё своими словами, игрою в серсо,
так и ловила на слове, поступках, делах,
так и топила, носила всю жизнь в кандалах,
не разрешала, ругала, била: не сметь
ни говорить, ни возражать и не шуметь,
не отвлекать, не подходить, не обнимать.
Не обнимать кого? Мать?
И в наказанье молчала днями, годами
и норовила столкнуть с любимыми лбами,
всех под контролем держала - мужей и друзей,
галочку ставила, если сходила в музей -
значит, духовна сама и такая же - дочь,
всё не духовное и чужеродное - прочь,
всё, что достойно презрения, надо презреть -
не полюбить, не почувствовать и не согреть,
но умилителен тот, кто поёт дифирамб
или играет в софитах сияющих рамп,
тот, кто слезу выжимает из жизни самой,
а к остальному быть лучше глухонемой,
грамоты, цацки от сильного мира сего -
это победа, свершившееся торжество,
всё, что в уютной квартире, где дочка и муж,
переверни, как ищейка, найди, обнаружь,
не допусти, не пропусти и не позволь,
не покажи никому свою боль,
не признавайся ни в чем, никогда,
всё, что в уютной квартире, смывает вода.
К старости всё продолжается, злость, как вино -
как настоится, так будет и питься оно,
биться об стенку, ругать, проклинать
только себя, о пороках - не упоминать.
Так и играла с собою в серсо,
всё своими руками сделала, всё.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Кто эти люди?

Кто эти люди? Чьи это лица?
Не узнаю ни одно.
Я-то живу далеко, за границей,
Очень и очень давно.

Из ниоткуда, из преисподней
Вдруг возникают они.
Чем неожиданней, тем безысходней
Кажутся прошлые дни.

Пишут о том, что осталось в подкорке,
Что никуда не уйдёт,
А воскрешаясь с запахом хлорки,
Вызовет в памяти год,

Где тусклой вспышкой, в плотном тумане
Слово появится, звук,
Может, напомнит о кратком романе
Взмах нерешительных рук

Или ту девочку в платьице белом -
Легкого счастья глоток -
Что на меня, восторгаясь, смотрела,
Словно я хрупкий цветок,

И вспоминала, как пили мы водку,
Я пела песни свои.
- Ты, - говорит, - всё такая ж красотка
И не сошла с колеи.

И подпевала она, как умела,
Счастлива и молода.
Я и подумать, конечно, не смела,
Что сотворяют года.

Прошлое - в прошлом, и больше не снится,
Тихо спустившись на дно.
Кто эти люди? Чьи это лица?
Не узнаю ни одно.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Из пустоты родится нечто

Из пустоты родится нечто,
То, что не требует оправ.
Ты, до икоты безупречный,
Всегда неоспоримо прав.

Мне не достичь высот небесных,
Где ты плотнее, чем рулон
И где из пары неизвестных
Ты выбираешь полутон.

Ты предпочтёшь не видеть правды,
Идти туда, где большинство,
Пусть даже умереть от жажды,
Но не обидеть никого.

Ты, до икоты благородный,
Рисуешь свой автопортрет
И ищешь в пустоте холодной
То, чего не было и нет.

© Валерия Коренная 

↑ Наверх

А могла бы

Песня здесь

    
Иногда не отличить ложь от правды
И не разобрать, где поздно, где рано.
Со своею каждый борется травмой,
Успокаивая свежие раны.

То бросалась, то потом не решалась,
Сомневалась и искала ответы,
Сколько раз в самой себе ошибалась,
И кому давать я смею советы?

Раздавала без оглядки авансы,
Доверяла тайны тишине комнат,
Проморгала образцовые шансы
И талант не распознала я в ком-то.

Как заманчиво тогда звучало слово,
Как я верила рукам, чужому взгляду
И какой была пустой, безголовой,
Не в свои наряжаясь наряды.

Проходила я сквозь узкие тропы,
Где нормальный не пойдет просто,
Обрубала над собой стропы,
А могла бы быть чуть ближе к звёздам.

И могла бы быть умней, тише,
Больше слушала бы, чем говорила,
Не искала б своё имя в афише,
Если б знала, что не в ней скрыта сила.

Не ругала бы себя за бескрылость
И мужчин - за позднее возвращенье,
Научилась бы сменять гнев на милость
И просить за недалёкость прощенье.

Время мчится, на осколки дробится
И готовится к финальному иску.
Лучше было бы в любви ошибиться,
Чем бояться подпустить ее близко.

Не всегда увидеть можно границу
Между тем, что высоко и что низко.
Лучше доченька, в любви ошибиться,
Чем бояться подпустить ее близко.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Бермудский треугольник

Словно я - вчерашний школьник -
Скатываюсь вниз с перил.
Там Бермудский треугольник
Жадно солнце проглотил.

Утонуло солнце в море,
Помахал гудком перрон,
Шарф взметнулся Айседорин
И разрезал небосклон.

В блюдце горизонт качнулся,
Расплескав морской прибой,
И с разбега бултыхнулся
В воду буйной головой.

Я почти что до конечной
В поезде своём домчал
И не помню я, конечно,
Ни деталей, ни начал.

Я давно уже не школьник -
Надоела беготня,
И Бермудский треугольник
Проглотил теперь меня.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Один и другой

Песня здесь

    
Один ползёт наверх, другой несётся вниз,
Что лучше - одному, другому - хуже.
Потеря - одному, другому - лучший приз,
Что море - одному, другому - лужа.

Один, как дикий зверь, всегда идёт вперёд,
Другой похож на раненую птицу.
Уносит одного свой личный самолёт,
Другому - целый мир - окно больницы.
 
Кому защита - кров, кому листок - навес,
Где грусть для одного, другому - радость.
Один, как стебелёк, другому - сбросить вес,
Где сила одного, другому - слабость.

Один не защитил, от страха отступил,
Другой спасал в лавине и на льдине,
Он - щедрый - отдал всё, что в жизни накопил,
Пока скупой бежал на Ламборгини.

Быть зрителем всегда привычно одному,
Блистать другому - на огромной сцене.
Один идёт в туман, другой живёт в дыму.
На каждом, не всегда заметный, ценник.

Ведут извечный спор потомки и отцы,
Затворники, отшельники, скитальцы.
Мы не похожи все, и даже близнецы
Различны в отпечатках стоп и пальцев.

Глазами мудреца и простотой планет
Смотреть на этот мир под облаками
И вдруг понять, что все - нормальные и нет -
Когда-нибудь меняются местами.

Так и живут в веках любимчик и изгой,
Самих себя как вид воспроизводят.
Их общее в одном - и этот, и другой
Рождается, стареет и уходит.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Вчера за кулисами в нашем ДК

Вчера за кулисами в нашем ДК
услышала я разговор.
Две юные дамы лет сорока
вели политический спор:
- А что бы ты делала, если  б
тебе предложили спеть песни
для, скажем, "бойцов эс вэ о"
или для путина самого? -
молвила первая дама,
певица, звезда инстаграма,
и продолжала свой же вопрос, -
я не шучу, ты подумай всерьез:
если цена - миллионы
в долларах и стадионы,
чтобы безбедно жилось твоим детям
и детям детей,
а что же на целой планете
нужней и важней?

Дама вторая, тоже певица,
по совместительству, светская львица
с очень большим состоянием,
размером груди и влиянием,
так отвечала подруге,
лямку поправив купальника
- Мне, как супруге
большого начальника,
стоит сказать: я бы пошла,
я за добро и против зла,
против агрессии и войны,
против врагов у границы страны,
я, между прочим, гражданка,
а не какая-то американка,
я инстаграма звезда,
не причиняю вреда,
с патриотичной оценкой своей
приобрела бы я новых друзей,
вместе держались бы мы за скрижали,
мне до сих пор, правда, не предлагали,
пусть мне предложат, тогда и проверим,
а вдруг, я хочу новый терем?
- А мне, представляешь, они предложили,
назвали такую круглую сумму,
как говорится, чтоб мы так жили
с лимоном подписчиков и входом в Думу,
короче, цифра такая, что ты бы сошла с ума".

Здесь не могла я расслышать сама,
что прошептала дама -
началась концертная программа,
грохот оркестра
под взмах маэстро,
и две звезды инстаграма
отправились на свое место
засеменили в сторону сцены,
но оркестровая яма
вдруг проглотила двух дам,
и тут же завис инстаграм,
а потому что нефига, дети,
вам заходить в запрещённые сети.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Как же вымучены улыбки

Как же вымучены улыбки,
Как не выучены ошибки,
Как печален на фото взгляд.
По команде "мотор" улыбаться,
Чтоб счастливой другим казаться -
Пусть счастливых во всём и винят.

Как искристы и жалки наряды,
Нет, надеты они так, как надо
И цена у них высока,
Но выгуливать новое платье -
Кропотливое это занятие
Для фантомного дневника.

Как старательно выпущен локон,
Как продуман свет дня из всех окон,
Луч фонарный в тиши ночей
И усадьба, и вход парадный,
А оставшееся за кадром -
Пересохший давно ручей.

С каждым фильтром всё тоньше, краше.
Остановка у поля ромашек,
Чтобы сделать эффектный портрет.
Дома выйти из роли "везучей",
Там, на всякий пожарный случай,
Есть верёвка и табурет.

Это как аварийная кнопка,
Как внезапная остановка,
Как стоп-кран на пути.
А пока рисуем улыбку,
Нету времени на ошибку
В виртуальной сети.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Я ничего не обещала

Я ничего не обещала
и ни во что не погружалась, 
но здесь, простите, не сдержалась. 
А вы сами попробуйте без выяснений -
у нас сколько Трампов, столько и мнений.
Да еще карнавальные маски Маска сняты, 
кислородные маски Маска надеты,
теперь занимаем места, котята, 
согласно приобретённым билетам.
Каждой эпохе -
свой похер.
Но иногда бывает так:
и Шендерович, и дурак.
Все расчехлились, друг с другом схлестнулись,
а если проще - все ебанулись.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Джуди

Песня здесь

    
Живым достанется всего с лихвою -
Напьётся пьяница водой хмельною,
Пойдёт по городу, зайдёт в пивную,
Найдёт по говору свою, больную
Судьбу несчастную и выпьет с ней.
Вдвоем всегда надёжней и спокойней,
И станет боль тупою, без агоний
В осмысленном теченье дней.

В другой реальности проснётся Джуди,
В ее действительности снов не будет,
Она заварит крепкий кофе
И отпечатает десяток копий
Своих, далекой юности, портретов,
Когда надежда на простое счастье
Висела, как браслетик на запястье
И ни на что, казалось, нет запретов.

А на другом конце вселенной
Тот пьяница легко раздвинет стены
И на бумажной одноразовой посуде
Он нарисует женщину, похожую на Джуди.
И собутыльники его - они же судьи,
Оценят женский стан, его реальность
И тост провозгласят за гениальность.
Так заплетутся стебельками судьбы.

Она не ведает, что копия ее
Уже определила бытиё
В далёкой и обшарпанной пивнушке
Талантливого, тихого пьянчужки,
Что он обрёл на одноразовой посуде
Единственную женщину, похожую на Джуди.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Икебана

Я цветочница, зовут меня Анюта,
Я люблю и розы, и тюльпаны,
А для теплоты и для уюта
Я сооружаю икебаны.

Целый день цветы перед глазами -
Ландыши, гвоздики, незабудки.
Я потом на Киевском вокзале
Продаю их, где стоят маршрутки.

Что вы знаете про Икэнобо?
Там едины капля и нирвана.
Это так я, для примера, чтобы
Понимали суть вы икебаны.

Встретила однажды джентльмена -
Он пришел ко мне за икебаной.
Мы путём словесного обмена
Оказались в мягкости диванной.

Мы туда перетекали плавно
После чая с клюквой и малиной,
Но сначала он вручил внезапно
Икебаны целую корзину,

Ту, что икебанила сама я
Для его зазнобы ненаглядной.
Было это в середине мая.
Он сказал, что я невероятна,

Что забыл он обо всём на свете,
В слабости моей таится сила,
Что теперь он за меня в ответе,
И сама цветы я заслужила.

Джентльмен был самых честных правил -
Пригласил меня в отель элитный.
Он в меня влюбился, не лукавил,
И меня пронзил заряд магнитный.

А потом дошла я до вокзала,
С поезда метро сошла на Сходне,
Муж прижал к себе, но я сказала,
Что наикебанилась сегодня.

© Валерия Коренная
    

↑ Наверх

Из окна самолёта

Песня здесь

Смотрю из окна самолета на Лондон туманный,
Тучи ползут подо мной - серебряный пух.
Контурной картой плывут далёкие страны,
Вот, загорелся багровый закат и потух.

Ангела крылья вижу справа по курсу,
Снизу сияет вода голубым хрусталём,
Солнечный диск чуть согнулся, словно откусан
Облаком перистым - сторожевым кораблём.

Гул монотонный слышу, обрывки рассказов,
Нежные чьи-то слова - оборвавшийся звук,
Скороговорки согласных и гласных экстазы,
Вижу застрявший в решётке женский каблук.

Вспомнила, как за мгновенье менялись портреты
Преданных женщин и преданных ими мужчин
Или - наоборот. В окнах хранятся секреты
Так же, как в недрах внезапно взорвавшихся шин.

Знаю, что было между любимыми в прошлом -
Каждой любви наступает когда-то предел.
Он, насладившийся женщиной - сладким пирожным -
Вмиг отвернулся и громко, как зверь, захрапел.

Знаю, что лица бывают, как маски, красивы,
Это обман (не оптический), просто обман,
Это невидимый шрифт, слишком мелким курсивом,
Это манящий, как призрак, оазис, дурман.

Не рассмотрела ни Лондон, ни лица во время полёта,
Не написала ни строчки, держа карандаш.
Выползла вместе со всеми из самолёта
И деловито схватила ползущий по ленте багаж.

И провалилась в трескучие, серые будни,
Словно ни времени года, ни времени города нет,
Но иногда я, как правило, ближе к полудню,
Думаю: как же красив молчаливый рассвет.

© Валерия Коренная

↑ Наверх

Что тебе мои советы?

Что тебе мои советы -
Крепостной актрисы?
У тебя есть право вето
На мои капризы.

У тебя есть право слова -
Говори, что хочешь.
На мои слова ты снова
Радостно хохочешь.

У тебя права на землю,
На престол, на выбор
Даже, если не приемлю
Я любой твой вывод.

У тебя права на отдых
И на преферансы.
Я обязана петь оды,
Сочинять романсы.

Нет "моё", есть только "наше",
Остальное - зыбко.
У меня нет права даже
На одну ошибку.

У тебя есть право власти,
Право на победу.
У тебя права на счастье,
У меня - на беды.

© Валерия Коренная

↑ Наверх

Вызывали мастера?

Он спросил:
-Вы вызывали мастера?
И она ему открыла дверь.
Бровки нарисованы фломастером -
Это модно, говорят, теперь.

Жизнь её как будто стёрта ластиком,
Двушка - в спальном, в шаге от метро.
Из халатика с болтающимся хлястиком
Выглянуло белое бедро.

Он смутился от её дыхания,
Запаха духов из прошлых лет,
От улыбки, бюста колыхания,
Дыма иностранных сигарет.

Он прошёл за ней на кухню скромную,
Кран открыл, исследуя напор.
Он давно писал свою дипломную
"Как смотреть на женщину в упор".

И, смущаясь - может, от халатика,
Может быть, от жара батарей,
Он себя почувствовал лунатиком,
Машинально двигаясь за ней.

И она увидела всю разницу
С теми, кто когда-то был знаком.
Покраснела, словно старшеклассница
На своем забытом выпускном.

Он проследовал за нею в ванную -
Всюду аромат и чистота.
Вот - набор для ритуала банного,
Вот - зубная щётка-сирота,

Полотенце с вышитой фамилией.
Ей бы на балах благоухать,
А ему - командовать флотилией -
Не под умывальником лежать.

- Чай хотите или кофе с пряником?
Есть сгущёнка, пастила и мёд.
У меня в гостях сестра с племянником
Были в декабре, на Новый год.

- Кофе, говорите? С удовольствием,
Я любитель всяческих сластей,
Но боюсь, что ваше продовольствие
Для детей и мужа - не гостей.

- Нет, я одинока, незамужняя.
Мастер, починив водопровод
И отбросив от себя ненужное,
Предвкушая встречи их исход,

Выпил кофе с мёдом и сгущёнкою,
Выслушал историю её,
Поиграв с карманной собачонкою,
Снял с хозяйки нижнее бельё.

Нет, хозяйка вовсе не упрямилась.
Спальня распахнулась, как Сезам.
Женщина, смущаясь, разрумянилась.
Было видно по ее глазам,

Как она соскучилась по близости,
Силе рук, забытой теплоте,
По своей потерянной стыдливости,
По мужской бесстыдной наготе.

Вот и жизнь, в конце концов, наладилась,
Подарила ей судьба добро,
И морщинка на лице разгладилась,
И готово к нежности бедро.

Пролетело всё в воображении.
Кран починен. Он надел пальто.
А она, мечтая о сближении,
Так и не решилась ни на что.

© Валерия Коренная

↑ Наверх

Как влюбляются коты в кошек?

Как влюбляются коты в кошек?
То они в восторге от их ножек,
то от мордочек - в сплошном экстазе,
то от грации ее, сидящей в вазе,
то глаза её - два бриллианта
и на лапках у нее - пуанты,
голосок мяукает маняще,
даже, если в нем полно шипящих.
Кот влюбляется в ее походку
и, облизываясь на нее, красотку,
смотрит, в восхищении от спинки,
как она шагает по тропинке,
как лакает молоко из миски,
как мелькают огоньками брызги,
если кошка наступает в лужу.
"Я сейчас ее обезоружу", - 
мыслит кот вполне по-философски,
унаследовав инстинкт отцовский.
Кошка смотрит с точки зренья: нужен
он ей в качестве отца и мужа,
если нет - не поведёт и бровью
и не станет спорить со свекровью,
у которой детка без изъянов
из семьи мыслителей, гурманов.
Кошка и сама простит пороки
и не будет от пороков в шоке -
косолапость, небольшая глупость,
тугоухость или одноухость,
многошрамность от дворовой драки,
то, что он не лает, как собаки,
то, что и манерами не блещет,
то, что разум из него не хлещет.
Через три секунды от знакомства
кошка знает: хочет ли потомства.
Так и сходятся в одном коты и кошки,
главное, чтоб он дарил ей брошки.

© Валерия Коренная

↑ Наверх

Ты песни орал под гитару

Ты песни орал под гитару, курил "Беломор" и "Яву"
Ты был тогда человеком, теперь ты дьявол.

Ты потрудился на славу и впрыгнул в статус звезды.
Тебе гарантирован иммунитет от беды.

Теперь ты читаешь стихи с самой высокой трибуны,
Тебе подчиняются люди, планеты и луны,

Ты открываешь двери в любой кабинет,
Недосягаемых для тебя нет.

Красавицы длинноногие ложатся в твою постель,
Каждая рядом с тобой - с журнальной обложки модель,

К тебе за советами - очередь на полгода вперёд,
На взлётно-посадочной ждёт тебя самолёт

С включённым мотором - на случай внезапного рейса,
В баре твоем персональном - бухла, хоть упейся.

Дети? Да кто их считает, если отец - магнат?
Для жён - прямо в спальне вмонтирован банкомат.

Личный водитель возит потомство в ясли и школу,
И прямиком из Нью-Йорка тебе доставляют Колу.

Ворота чугунные, львы по бокам, ухоженный сад,
Корты, бассейн, конюшня, величественный фасад.

Ты презираешь тех, кто песни орет под гитару и курит "Яву",
Когда-то ты был человеком, теперь ты дьявол.

© Валерия Коренная

↑ Наверх

Я видела, как плакал серый кот

Я видела, как плакал серый кот,
Уткнувшись мордой в детскую игрушку,
И очередью пулемётной погремушка
Гремела, словно падал небосвод.

Мой взгляд . . . кота, как будто, оглушил,
Он притворился, что ему не страшно,
И в тот же миг приёмом рукопашным
Он на лопатки тигра уложил.

Взглянув победоносно на меня,
Кот не спеша отправился на кухню -
Пить молоко. Пускай весь мир хоть рухнет,
Кошачий дзен - надёжная броня.

Измучен был, испуган и чумаз,
Это потом он поменял настройки,
Ну, а тогда, подобран на помойке,
Кот плакал в первый и последний раз.

© Валерия Коренная

↑ Наверх